От гоблинов Бильбо спасся, но понятия не имел, где теперь очутился. Хоббит остался без капюшона, плаща, еды, без пони, без пуговиц и без друзей. Он брел вперед, пока солнце не стало клониться к закату - по ту сторону гор. Тень от вершин накрыла тропинку, по которой шагал хоббит, и Бильбо обернулся. Потом он взглянул вперед: путь вел по склонам вниз; в просветы между деревьями виднелись далекие равнины.
- О небо! - воскликнул хоббит. - Выходит, я проскочил насквозь Мглистые Горы, прямо к началу Земель По Ту Сторону! Но куда, куда же подевались Гэндальф и гномы? Во имя всего святого, только бы они не остались там, в лапах гоблинов!
Хоббит продолжал путь - сначала по узкой долине, затем вниз по склону; но чем дальше он шел, тем больше его одолевали неприятные думы. Бильбо спрашивал себя, не должен ли он, раз у него теперь есть волшебное кольцо, вернуться в эти ужасные, ужасные подземелья, чтобы разыскать своих друзей. В конце концов, хоббит пришел к выводу, что обязан поступить именно так (это привело его в совершеннейшее уныние), но в эту минуту услышал голоса.
Бильбо остановился и прислушался. Говорили явно не гоблины; хоббит осторожно стал подкрадываться поближе. Слева от каменной тропинки возвышалась отвесная стена; справа склон уходил вниз уступами, поросшими кустами и низкими деревцами. На одной терраске в кустах кто-то разговаривал.
Бильбо подкрался еще поближе и внезапно увидел между двух больших камней голову в красном капюшоне: это Балин стоял в дозоре. Хоббит готов был захлопать в ладоши и закричать от радости, но сдержался. Кольцо еще было у него на пальце, поскольку Бильбо боялся наткнуться на что-нибудь неожиданное и неприятное, и Балин смотрел прямо сквозь хоббита, не замечая его.
"Устрою им сюрприз", - решил Бильбо и прополз в кусты на краю террасы. Гэндальф ругался с гномами. Они обсуждали все, что случилось с ними в туннелях, и спорили, что следует делать дальше. Гномы ворчали, а Гэндальф настаивал, что ни в коем случае нельзя продолжать путь, оставив господина Мешкинса в лапах гоблинов, и не выяснив, жив он или мертв, и не предприняв попытки спасти его.
- Если на то пошло, он мой друг, - говорил маг, - и отличный парень. Я за него отвечаю. И я очень надеюсь, что вы не потеряли его.
Гномы допытывались у Гэндальфа, зачем вообще нужно было брать с собой этого хоббита, почему тот не мог держаться вместе с друзьями, почему ему вздумалось отстать и почему маг не мог выбрать кого-нибудь посообразительнее.
- До сих пор от него было больше хлопот, чем пользы, - сказал кто-то. - Если из-за него нам нужно возвращаться в эти проклятые туннели, так пропади он пропадом.
Гэндальф свирепо ответил:
- Я взял его с собой, а я никогда не беру ничего бесполезного. Вы или поможете мне найти его, или оставайтесь тут и сами выпутывайтесь, как хотите. Если мы только сумеем его отыскать, вы еще будете благодарить меня задолго до конца вашего путешествия. Но тебя-то как угораздило потерять хоббита, Дори?
- Потеряешь тут, - огрызнулся Дори, - когда гоблин на тебя как прыгнет из темноты, да за ногу как схватит, да по спине как стукнет!
- А что же ты его не подобрал?
- О небо! Ты еще спрашиваешь! Гоблины во тьме дрались и кусались, все толкались, пихались и друг о друга спотыкались! Ты сам чуть мне голову не срубил Гламдрингом, а Торин махал, как оглашенный, Оркристом. Потом ты ослепил всех своей вспышкой, и мы увидели, как гоблины бегут, визжа, прочь. Ты закричал "все за мной!", и все, конечно, бросились за тобой. По крайней мере, мы думали, что все. Считать нам было некогда, ты и сам знаешь, пока мы не прорвались через стражу у нижних ворот, и не домчались сюда. И вот мы тут - и без взломщика, чтоб ему пусто было!
- А вот вам и взломщик! - воскликнул Бильбо и выскочил в центр круга, стянув кольцо с пальца.
Ох, как же они подскочили! Потом все разом заголосили от удивления и радости. Гэндальф был поражен не меньше других, но радовался, пожалуй, больше. Он позвал Балина и высказал все, что думал, о дозорном, который позволяет запросто пройти мимо себя и не подает сигнала. Понятно, что мнение гномов о Бильбо необыкновенно выросло. Если до этого они сомневались в способностях взломщика, несмотря на заверения Гэндальфа, теперь их сомнения рассеялись. Больше всех был поражен Балин; и все согласились, что это первоклассная работа.
Бильбо было так приятно слушать восторги гномов, что он только посмеивался про себя и ничего не стал рассказывать про кольцо; а когда его стали расспрашивать, как ему удалось так проскользнуть, он отвечал просто: "Да вот, прокрался, прополз - потихонечку да полегонечку".
- Но еще никогда в жизни даже мышь не могла потихонечку да полегонечку проскочить у меня под носом, да чтобы я не заметил, - удивлялся Балин. - И я снимаю капюшон перед тобой. - И он так и сделал.
- Балин, к твоим услугам, - поклонился гном.
- Господин Мешкинс, твой покорный слуга, - поклонился в ответ и Бильбо.
Потом хоббита начали расспрашивать, что случилось с ним после того, как он потерялся; Бильбо уселся и рассказал все по порядку - не упомянул лишь о найденном кольце ("не сейчас" - так решил хоббит про себя). Гномов очень увлек рассказ об игре в загадки, а от описания Голлума их бросило в дрожь.
- А потом я уже не мог придумать ни одной загадки, а этот сидит уже совсем рядом, - рассказывал Бильбо. - Тогда я говорю: "А что у меня в кармане?" А он с трех раз не угадал. А я говорю: "Обещал? Показывай мне выход!" Но он бросился на меня и хотел убить, тогда я побежал и споткнулся, а он в темноте проскочил мимо. Тогда я тихонько пошел за ним следом - я слышал, как он говорит сам с собой. Он-то думал, что я знаю, где выход, и прямиком туда отправился. А потом сел в проходе, и я не мог пройти. Тогда я как прыгну - и перескочил его, и бежал до самых ворот.
- А стража? - спросили гномы. - Стража там была?
- А как же! Сколько угодно; я от них увернулся. Но я застрял в двери, ведь она была только чуть-чуть приоткрыта, и потерял все свои пуговицы, - добавил хоббит, с грустью оглядывая свою изодранную одежду. - Но все же мне удалось протиснуться, и вот я перед вами.
Гномы с восхищением смотрели на Бильбо, который запросто рассказывал, как обманул стражу, перепрыгнул через Голлума, протиснулся в дверь, словно в этом не было ничего трудного и опасного.
- Ну, что я вам говорил! - засмеялся Гэндальф. - Господин Мешкинс вовсе не так прост, как вы думали. - Он сказал это, пристально глядя на Бильбо из-под густых бровей, словно догадывался о той части истории, о которой хоббит умолчал.
Теперь настала очередь Бильбо расспрашивать, поскольку хоббит не слышал, что Гэндальф объяснял гномам о случившемся. Бильбо интересовало, как магу снова удалось выкрутиться, и куда теперь они все направятся.
Надо сказать, что Гэндальф редко отказывался объяснить свою мудрость, и маг поведал Бильбо, что и его самого, и Элронда очень беспокоило, что гоблины в этих горах весьма многочисленны. Но раньше главные ворота гоблинов находились на другой тропе, более удобной, так что гоблины часто захватывали людей, застигнутых ночью вблизи ворот. Очевидно, люди перестали ходить этой дорогой, и гоблины решили открыть новые ворота как раз на тропе, по которой пошли гномы; и случилось это не так давно, поскольку раньше эта тропа всегда считалась безопасной.
- Посмотрим, может, удастся столковаться с каким-нибудь великаном посговорчивей, чтобы опять запереть этот вход, - добавил Гэндальф, - иначе скоро вообще не останется безопасной дороги через горы.
Когда в пещере Гэндальф проснулся от отчаянного крика Бильбо, он сразу понял, в чем дело. При свете вспышки, которая уложила напавших на него гоблинов, маг проскользнул в трещину, прежде чем она захлопнулась. Он последовал за пленниками и погонщиками до большого зала и там, в укромном уголке, приготовил свое лучшее заклинание.
- Это было не так-то просто! - добавил маг. - Мы просто висели на волоске!
Но, конечно же, Гэндальф в свое время специально изучал волшебство, связанное с огнем и пламенем (помните, даже для хоббита остались незабываемыми магические фейерверки на празднествах Солнцеворота у Старого Тука). Остальную историю мы уже знаем - только еще добавлю, что Гэндальфу было прекрасно известно о черном ходе, как называли гоблины нижние ворота, у которых Бильбо потерял свои пуговицы. Собственно говоря, ворота известны каждому, кто знаком с этими местами; но надо быть магом, чтобы в подземельях сохранить хладнокровие и вывести всех туда, куда нужно.
- Эти ворота они сделали очень давно, - объяснил маг. - И для того, чтобы спасаться в случае необходимости, и для того, чтобы совершать набеги на земли внизу, что они частенько и делали под покровом ночи - к ужасу местных жителей. Ворота постоянно охраняются, и никому еще не удавалось их запереть. А теперь они будут сторожить вдвое внимательнее, - со смехом закончил Гэндальф.
Остальные радостно подхватили смех. Ведь, хотя они и потеряли довольно много, но им удалось прикончить Великого Гоблина и заодно многих других, а сами все остались целы, так что можно было считать, что они пока легко отделались.
Но маг охладил их пыл.
- Мы немного отдохнули, и надо немедленно двигаться дальше, - строго сказал он. - С наступлением ночи сотни гоблинов бросятся за нами; а тени уже удлиняются. Гоблины находят след по запаху даже через несколько часов. Мы должны успеть до заката уйти как можно дальше. Если не набегут тучи, то будет луна, и это очень кстати. Не то, чтобы она пугала гоблинов, но нам будет виднее дорога.
- Да, Бильбо! - ответил маг на вопрос хоббита. - В гоблинских туннелях теряешь счет времени. Сегодня четверг, а нас схватили вечером понедельника, или утром вторника. Мы прошли много миль, и оказались с другой стороны гор - прямо скажем, здорово сократили путь. Но мы оказались не в том месте, куда нас должна была привести тропа; мы слишком отклонились к северу, и перед нами лежат удивительные земли. И кроме того, мы еще довольно высоко в горах. Поторопимся!
- Я умираю с голоду, - застонал Бильбо, до которого вдруг дошло, что он не ел ни крошки с позапозавчерашнего вечера. Представляете, каково это для хоббита! В животе у него было пусто, ноги просто подкашивались теперь, когда приключения кончились и напряжение спало.
- Ничем не могу помочь, - отозвался Гэндальф. - Впрочем, можешь пойти обратно и вежливо попросить гоблинов вернуть тебе пони и багаж.
- Не надо! - пискнул Бильбо.
- Ну что ж, тогда затянем пояса потуже и в путь - если не хотим на ужин достаться, а это ведь похуже, чем без ужина остаться.
По дороге Бильбо крутил головой, пытаясь отыскать хоть что-нибудь съедобное; но ежевика только зацвела, и речи не было об орехах или хотя бы боярышнике. Хоббит пожевал немного щавеля, попил воды из горного ручья, пересекавшего тропинку, нашел на его берегу три землянички, но всего этого, конечно, было маловато.
Они шли, не останавливаясь. Тропинка совсем исчезла. Кусты и высокая трава между валунами, пятна пощипанного кроликами дерна, тимьян, шалфей и душица, скальные розы - все кончилось, и путники оказались перед широкой крутой каменной осыпью - остатком оползня. Стоило им начать спускаться, из-под ног покатились вниз маленькие камешки; за ними посыпались с шумом осколки покрупнее; они потревожили большие глыбы, и те загрохотали вниз, поднимая тучи пыли. Казалось, вся осыпь и над ними, и под ними разом пришла в движение, и путников несло вниз среди прыгающих, гремящих и сталкивающихся камней.
Спасли их деревья под осыпью. Путники съехали прямо в сосновую рощу, убежавшую вверх по склону от густого темного леса в долине. Кое-кто успел схватиться за стволы деревьев и вскарабкаться на нижние ветви, другие (и хоббит в том числе) просто укрылись от камнепада за толстыми стволами. Постепенно опасность миновала, камни остановились, только затихал шум от последних крупных глыб, катящихся и прыгающих далеко внизу в папоротнике среди сосен.
- Да! Неплохо проехались! - усмехнулся Гэндальф. - Даже гоблинам будет непросто спуститься здесь без шума.
- Да уж конечно, - буркнул Бомбур. - Зато им будет очень просто швырять сверху камни нам на голову.
Гномы (и Бильбо) с безрадостным видом потирали свои поцарапанные и побитые руки-ноги.
- Ерунда! Мы здесь свернем в сторону с тропинки. И не будем мешкать! Темнеет!
Солнце давно уже скрылось за горами. Тени вокруг путников становились все темнее, хотя за деревьями виднелась еще освещенная последними лучами равнина. Они поспешили вниз по склону, поросшему соснами; тропинка сворачивала к югу. Путники то продирались через густые заросли высокого - выше головы хоббита - папоротника; то бесшумно шагали по толстому ковру из сосновых иголок; а вокруг них лесной сумрак становился все гуще, лесная тишина - все глубже. Вечер был совершенно безветренным, не было слышно даже обычного лесного шума, похожего на дыхание океана.
- Нам обязательно идти дальше? - взмолился Бильбо. Тьма уже сгустилась настолько, что видеть он мог только бороду Торина, шагавшего совсем рядом с хоббитом; а тишина была такая, что даже дыхание гномов казалось громким шумом. - Мои ножки совсем побиты и просто подкашиваются, а желудок болтается, как пустой мешок.
- Еще немного, - невозмутимо ответил Гэндальф.
Пройдя еще немного (усталым путникам казалось - целую вечность), они вдруг очутились на просторной поляне. Луна светила в разрывы облаков. И всех охватило внезапное чувство, что это гиблое место, хотя ничего страшного они не видели.
И вдруг снизу, от подножия холма, послышался вой, долгий пронзительный вой. Ему ответил другой, откуда-то справа, гораздо ближе к гномам; затем раздался еще один - немного левее. Это выли под луной волки - волки, собирающиеся в стаю!
В родных местах господина Мешкинса волки не водились, но и ему был знаком этот звук. Волчий вой частенько описывали в сказках и историях. Один из старших двоюродных братьев хоббита (из Туков), которому доводилось много путешествовать, пугал Бильбо, подражая этому вою. Но услышать этот звук в лесу под луной - было уже слишком для хоббита. Даже магические кольца не помогут против волков - особенно против злобных волков той породы, что живет в тени гоблинских гор, за границей Диких Земель, на краю неведомого. Нюх у этих тварей почище, чем у гоблинов, и им не надо тебя видеть, чтобы схватить!
- Что нам делать, что делать! - запричитал хоббит. - Из лап гоблинов, да прямо к волкам в пасть! - это выражение стало впоследствии поговоркой, хотя теперь мы говорим в таких случаях "из огня, да в полымя".
- Живее лезьте на деревья! - крикнул Гэндальф; все бросились к деревьям, окаймлявшим поляну, ища те, у которых ветви были пониже, или достаточно тонкие стволы, чтобы можно было вскарабкаться. Гномы нашли подходящие деревья, как вы понимаете, в мгновение ока; и взобрались высоко, как только смогли - и как позволяли крепкие ветки. Забавно было бы посмотреть (с безопасного расстояния) на гномов, рассевшихся на ветвях с развевающимися бородами, словно почтенные старцы, впавшие в детство. Фили и Кили оказались на верхушке высокой лиственницы, похожей на гигантскую рождественскую елку. Дори, Нори, Ори, Оин и Глоин удобно устроились на большой сосне, ветки которой аккуратно торчали во все стороны, как спицы в колесе. Бифур, Бофур, Бомбур и Торин сидели на соседней сосне. Двалин и Балин вскарабкались на высокую и стройную пихту и пытались усесться поудобнее на редких ветках. Гэндальф, который был повыше ростом, чем гномы, сумел забраться на высоченную сосну на самом краю поляны. Его совершенно не было видно в густой кроне дерева, только зоркие глаза ярко блестели в лунном свете.
А что же Бильбо? Он не умел лазать по деревьям и носился от ствола к стволу, как кролик, потерявший нору, удирая от собаки.
- Ты опять оставил взломщика! - обратился, глядя вниз, Нори к сидящему рядом Дори.
- Я не могу все время таскать на загривке взломщиков, - обиделся Дори, - и по туннелям, и по деревьям! Кто я тебе? Носильщик?
- Его съедят, если мы не сделаем что-нибудь, - вмешался Торин; жуткий вой раздавался все ближе и ближе. - Дори! - позвал Торин, поскольку Дори сидел ниже всех, и дерево у него было самое удобное. - Скорее помоги господину Мешкинсу!
Дори, несмотря на ворчливость, был добрый малый. Но Бильбо не мог допрыгнуть до руки гнома, даже когда тот совсем свесился вниз с самой нижней ветки. Тогда Дори слез на землю, чтобы Бильбо вскарабкался на его плечи.
В этот момент на поляне с воем появились волки. Сотни глаз разом уставились на путников. Но Дори не отпустил хоббита. Гном подождал, пока Бильбо залезет на ветку, и только тогда снова запрыгнул на дерево сам. Он еле-еле успел! Волк щелкнул зубами и едва не ухватил гнома за плащ. Через минуту вся тявкающая стая была вокруг дерева, волки бросались на ствол с горящими глазами, высунув языки.
Но даже дикие Варги (так называют злобных волков, обитающих за краем Диких Земель) не умеют лазать по деревьям. Какое-то время путники могли чувствовать себя в безопасности. Хорошо еще, что погода была теплая и безветренная. На деревьях и так долго не посидишь; но в холод и ветер, когда под деревом сидят, уставившись на тебя, волки, это и вовсе гиблое дело.
Эта поляна среди деревьев была, судя по всему, местом сборища волков. Прибывали все новые и новые звери. Волки оставили часовых у дерева с Дори и Бильбо, и начали вынюхивать вокруг, пока не отыскали все деревья, где кто-нибудь сидел. К ним тоже приставили часовых, а остальные звери (их, казалось, были сотни и сотни) уселись в кружок на поляне; в центре круга сидел огромный серый волк. Он обратился к остальным на ужасном варжеском языке. Гэндальф знал этот язык. Бильбо же не понимал, о чем идет речь, но звучало все это жутко, словно волки вели разговор о чем-то жестоком и злом (да так оно и было). Варги, сидящие кругом предводителя, время от времени дружно отвечали ему что-то, и от этого ужасного гама хоббит готов был рухнуть со своего насеста.
Хотя Бильбо ничего не разбирал, но вам я скажу, что услышал и понял Гэндальф. Варги и гоблины частенько помогали друг другу в своих недобрых делах. Гоблины обычно не любят отдаляться от своих жилищ - только если их кто-нибудь прогонит и приходится искать новое пристанище, или если они отправляются на войну (к счастью, такого давно уже не случалось). Но в те дни гоблины время от времени отправлялись в поход, чтобы награбить пищи или захватить рабов. Тогда они частенько звали варгов на помощь, а затем делились с ними добычей. Бывало, что гоблины ездили на варгах верхом, как люди на лошадях. Сейчас было похоже, что гоблины с варгами назначили совместную вылазку именно на эту ночь. Варги пришли на встречу с гоблинами, а те опаздывали. Скорее всего, причиной была смерть Великого Гоблина и тот переполох, который учинили гномы, Бильбо и маг (за которыми гоблины, наверняка, все еще охотились).
Несмотря на множество опасностей, таившихся в этих землях, в последнее время отважные люди возвращались сюда с Юга, прорубаясь через чащи и возводя поселения среди прекрасных лесов в долинах и по берегам реки. Поселенцы были многочисленны и хорошо вооружены, и даже варги не осмеливались нападать на них всех вместе, и при свете дня. Но сейчас волки с помощью гоблинов собирались напасть на несколько отдаленных поселков у подножия гор. Удайся их план, и наутро в этих поселках не осталось бы ни души; погибли бы все жители, кроме тех, что гоблины собирались забрать к себе в качестве пленников.
Слушать все это было жутковато, не только из-за страха за храбрых лесных жителей, их жен и детей, но и потому, что над самим Гэндальфом и его спутниками теперь нависла страшная угроза. Варги были озадачены и взбешены, найдя чужаков на месте своего сбора. Они решили, что это друзья лесных людей и шпионы, которые хотят разведать для противника планы варгов, и что теперь придется выдержать серьезный бой, вместо того, чтобы застать врасплох сонных людей и безнаказанно убивать и хватать пленных. Поэтому варги вовсе не собирались уйти и позволить сбежать тем, кто сидел на деревьях, во всяком случае, до утра. Но еще задолго до рассвета, говорили они, придут с гор воины-гоблины; а гоблины смогут залезть на деревья, или срубят их.
Теперь вы поймете, почему Гэндальф, слушая весь этот вой и лай, до смерти перепугался, хоть и был могучим магом; стало ясно, что они снова попали в переплет, и до спасения еще далеко. Но все же он был полон решимости помешать ужасным планам, хотя не мог многого предпринять сейчас, сидя высоко на дереве в окружении волков. Маг собрал несколько шишек с ветвей вокруг себя. Одну шишку он зажег ярким голубым пламенем и швырнул в волчий круг. Шишка просвистела в воздухе и упала на спину одному из волков; тут же его косматая шкура вспыхнула, и волк, взвыв, заметался по поляне. На волков посыпались новые шишки, горя ярким пламенем - синим, красным, зеленым. Они вспыхивали на земле среди волков, плюясь во все стороны разноцветными искрами и дымом. Очень крупная шишка попала главарю прямо в нос, и волк подскочил в воздух футов на десять, а потом понесся по кругу, от страха и бешенства кусая и щипая всех, кто попадался на пути.
Гномы и Бильбо заорали от восторга. Волки внизу неистовствовали, весь лес был наполнен воем и рычанием. Волки боятся любого огня, а этот был просто какой-то сверхъестественный. Малейшая искорка, попав на волка, впивалась в шкуру, и если волк не успевал затушить ее о землю, его вскоре охватывало пламя. Уже по всей поляне катались воющие волки, пытаясь избавиться от жалящих искр; звери с пылающей шкурой носились с воем по поляне, поджигая других волков, пока свои же товарищи не прогоняли их прочь, и они не скатывались с воплями вниз по склону в поисках воды.
- Что за шум сегодня в лесу? - спросил Повелитель Орлов. Он сидел, словно черное изваяние в лунном свете, на вершине одинокого горного пика на восточном склоне Гор. - Я слышу волчьи голоса! Снова гоблины бесчинствуют в лесу?
Он скользнул со скалы в воздух, и тут же с горных пиков справа и слева от него взмыли два его телохранителя и последовали за ним. Кружа высоко в небе, они разглядывали поляну варгов, крошечное пятнышко далеко внизу. Но у орлов прекрасное зрение - они в силах разглядеть очень мелкие вещи с большого расстояния. Глаза повелителя орлов Мглистых Гор могли не мигая смотреть прямо на солнце, и способны были разглядеть бегущего кролика за целую милю даже при лунном свете. Так что Повелитель Орлов, хотя и не видел гномов на деревьях, но заметил суматоху волков, маленькие вспышки огня и слышал далекий вой и визг внизу. Но еще он разглядел отблеск лунного света на пиках и шлемах гоблинов, которые длинными колоннами спускались от ворот по склонам и скрывались в лесу.
Орлов никак не назовешь добрыми птичками. Среди них встречаются и трусливые, и жестокие. Но древний род орлов северных гор издавна славился среди других птиц. Гордые, сильные и благородные сердцем орлы гоблинов не любили, и не боялись. Едва заметив гоблинов (что, впрочем, бывало редко - орлы не питаются такими существами), птицы набрасывались на тех и с криками загоняли обратно в пещеры; и везде, где могли, орлы разрушали злобные планы подземных тварей. Гоблины ненавидели благородных птиц и боялись их, но им не по силам было добраться до высоких гнезд орлов или прогнать их с гор.
Этой ночью внимание Повелителя Орлов привлекла сумятица внизу на поляне; он созвал множество других орлов, и они стали широкими кругами медленно спускаться ниже, ниже, к волчьему кругу и месту сборища гоблинов.
Это было как нельзя кстати! Ужасные вещи творились тем временем внизу. Волки с горящей шкурой разбегались в разные стороны, и уже в нескольких местах лес загорелся. Лето стояло жаркое, и на восточных склонах гор давно уже не было дождей. Пожухлый папоротник, опавшие ветви деревьев, слежавшиеся сосновые иголки, сухостой - все это легко охватывал огонь. Лес горел уже со всех сторон от поляны. Но волки-часовые не бросили своих постов. Взбешенные до крайности, они прыгали с воем вокруг стволов и кляли гномов на своем ужасном языке. Пасти их были широко разинуты, глаза горели яростным огнем.
Тут с криками появились гоблины. Они решили было, что уже началась битва с лесными людьми; но скоро разобрались, что к чему. Одни просто сели на землю от хохота. Другие начали колотить копьями о щиты. Гоблины огня не боятся, и вскоре они придумали кое-что, что показалось им весьма забавным.
Одни воины отправились собирать разбежавшихся волков. Другие начали сваливать к стволам деревьев папоротник и сухие ветки. Третьи рассыпались по лесу и принялись тушить и затаптывать огонь. Постепенно удалось потушить пламя почти везде - только рядом с деревьями, где сидели гномы, пожар не утихал. Здесь гоблины начали подкидывать в огонь листья, ветки, папоротник. Скоро гномы оказались в плотном кольце дыма и пламени, а гоблины следили, чтобы огонь не выходил за пределы этого кольца; но пламя постепенно подбиралось к пленникам и принялось лизать приготовленные для него кучи топлива, собранные вокруг стволов. Дым начал разъедать Бильбо глаза, хоббит чувствовал горячее дыхание пламени; а сквозь клубы дыма ему были видны гоблины, приплясывающие, как пляшут вокруг костра люди на празднике Летнего Солнцеворота. За кругом воинов, скачущих с пиками и топорами, на почтительном расстоянии собрались волки, наблюдая и ожидая.
Бильбо услышал, как гоблины затянули ужасную песню:
- На пяти деревьях пятнадцать пташек!
А огонь под ними и гудит, и пляшет!
Глупые пташки, где же ваши крылья?
Что с вами делать, еще мы не решили!
На вертеле поджарить, в большом котле отпарить?
Варить или тушить, в пирог ли порубить?
Потом они начали орать: "Летите, пташки! Улетайте, коли сможете! Или спускайтесь, а не то поджаритесь в своих гнездышках! Пойте, пойте, пташки! Что ж вы не поете?"
- Убирайтесь прочь, гадкие мальчишки! - крикнул в ответ Гэндальф. - Нехорошо разорять птичьи гнезда. А негодники, играющие с огнем, получат хорошую трепку! - Он хотел позлить гоблинов и показать, что совсем их не боится - а он боялся, боялся, хоть и был магом. Но гоблины не отвечали ему, а продолжали петь.
- Ветки и сучья, разгорайтесь лучше!
Пташек грейте жарче, нам светите ярче!
На радость нам пылайте, поляну освещайте!
Эгей!
Жарить и тушить, парить и варить!
И пусть бороды горят, и пускай мутнеет взгляд!
Пусть огонь печет и жжет,
Лопнет шкура, жир течет,
И пусть гномы все сгорят!
И пусть косточки лежат!
На радость нам пылайте, поляну освещайте!
Эгей!
Э-ге-гей!
Эгей!
И тут пламя добралось до дерева Гэндальфа. Через мгновение оно достигло и остальных деревьев. Кора вспыхнула, нижние ветви затрещали.
Гэндальф взобрался на самую верхушку дерева. Его жезл озарила, словно молния, яркая вспышка; маг собирался спрыгнуть прямо на пики гоблинов внизу. Он бы, несомненно, погиб, но, возможно, убил бы много гоблинов, обрушившись на них, словно гром с неба. Но прыгнуть Гэндальф не успел.
В последний миг Повелитель Орлов слетел с небес, схватил когтями мага и помчался прочь.
Ошарашенные гоблины страшно завыли от гнева. Громко крикнул Повелитель Орлов, которому Гэндальф успел сказать несколько слов. Орлы по команде своего повелителя развернулись и ринулись вниз, как громадные черные тени. Волки залаяли и защелкали зубами; гоблины взревели, и затопали в ярости, и начали метать в воздух свои тяжелые копья. Орлы набросились на врагов; страшные удары темных крыльев сбивали гоблинов с ног и отшвыривали прочь; острые когти царапали лица. А несколько птиц подлетели к верхушкам деревьев и сняли гномов, взобравшихся так высоко, как только осмелились.
Несчастный маленький Бильбо - его снова чуть было не оставили одного! Хоббит еле успел ухватить за ноги Дори, которого унесли самым последним; и они вместе взмыли над пожаром и суматохой, а Бильбо мотало в воздухе так, что чуть руки не отрывались.
Далеко внизу гоблины и волки разбегались по всему лесу. Несколько орлов еще парили кругами над полем битвы. Внезапно язык пламени взметнулся над верхушками деревьев. Ветви затрещали в жарком огне. В небо взвился шквал искр и дыма. Бильбо был спасен как раз вовремя.
Постепенно пламя осталось далеко внизу и казалось лишь маленьким пятнышком света на черной земле; а орлы были высоко в небе и все поднимались широкими кругами. Бильбо навсегда запомнил, как он летел, вцепившись в лодыжки Дори. Хоббит всхлипывал: "Ручки мои, ручки!", а Дори стонал в ответ: "Ножки мои, ножки!"
Бильбо и в лучшие-то времена боялся высоты. Голова его кружилась, стоило ему посмотреть вниз даже с небольшого обрыва; он терпеть не мог обычных лестниц, не говоря уж о деревьях (от волков прежде хоббиту спасаться не приходилось). Так что вы можете себе представить, как помутилось в его голове, когда Бильбо посмотрел вниз и увидел между своими болтающимися ногами широко расстилающуюся темную землю, а на ней там и сям - освещенные луной утесы и реки на равнине.
Приближались бледные горные вершины, освещенные лунным светом пики, торчащие из густой тени. Лето не лето, а было холодновато. Бильбо зажмурился и подумал, сможет ли он продержаться еще немного. Потом хоббит представил себе, что случится, если не сможет. Ему стало плохо.
Полет завершился вовремя: еще чуть-чуть, и руки хоббита были готовы разжаться. Бильбо, охнув, отпустил лодыжки Дори и рухнул на каменный пол орлиного гнезда. Хоббит лежал молча, а в голове его проносились обрывки мыслей: то он удивлялся чудесному спасению из огня, то его охватывал страх свалиться с узкой каменной полки в бездонную черную тень. Его совсем доконали события последних трех дней - приключений было слишком много, а еды слишком мало - и Бильбо вдруг сказал вслух:
- Теперь я знаю, как чувствует себя кусок ветчины, когда его подцепят вилкой со сковородки и убирают обратно в кладовку!
- Ничего похожего! - отозвался Дори. - Ведь ветчина знает, что рано или поздно все же попадет на сковородку; а мы, смею надеяться, спаслись. Да и потом, орлы не похожи на вилки!
- Ну, конечно, не похожи! Просто ни цапли - да что я говорю! Ни капли! - заторопился Бильбо, приподнявшись и с тревогой покосившись на орла, сидящего неподалеку. Хоббит пытался сообразить, что он такого ляпнул, и не обидел ли громадную птицу. Никак нельзя грубить орлу, если ты росточком всего лишь с хоббита и сидишь ночью высоко в орлином гнезде!
Но птица только точила клюв о скалу и чистила перья, не обращая ни на кого внимания.
Вскоре прилетел другой орел.
- Повелитель приказывает принести твоих пленников на Широкий Уступ, - крикнул посланник и улетел прочь. Орел схватил когтями Дори и унес его в темноту, оставив Бильбо в одиночестве. Бильбо только успел спросить себя, что означает "пленники", и не суждено ли ему быть разорванным в клочья вместо кролика на ужин, как настала его очередь.
Орел вернулся, схватил хоббита когтями за куртку и взмыл в воздух. На этот раз лететь было совсем недолго. Скоро Бильбо уже лежал, дрожа от страха, на широком каменном карнизе на склоне горы. Попасть сюда было нельзя иначе, как по воздуху; а выбраться отсюда - иначе, как прыгнув через край. Остальные спутники хоббита уже сидели там, прислонившись спиной к скале. Повелитель Орлов тоже был тут и беседовал с Гэндальфом.
Выходило так, что, по крайней мере, есть хоббита никто не собирается. Маг и большой орел были немного знакомы и беседовали вполне по-приятельски. Дело в том, что Гэндальф, частенько бывавший в горах, однажды сослужил орлам большую службу: вылечил их повелителя, раненного стрелой. Так что "пленники" означало просто "спасенные пленники гоблинов", а вовсе не "захваченные в плен орлами". Бильбо, прислушавшись к словам Гэндальфа, понял, что они вскоре наконец-то действительно покинут эти Горы. Маг договаривался с Великим Орлом о том, чтобы и гномов, и самого Гэндальфа, и Бильбо спустили с гор и перенесли по воздуху довольно далеко по их пути на восток по равнине.
Повелитель Орлов не соглашался только нести путников в места, где жили люди.
- Они начнут стрелять по нам из своих громадных тисовых луков, - объяснил он, - поскольку решат, что мы прилетели воровать овец. Впрочем, в другое время они были бы правы. Конечно, мы рады насолить гоблинам, и готовы отплатить тебе за добро, но мы не хотим на южных равнинах рисковать жизнью из-за гномов.
- Очень хорошо! - отвечал Гэндальф. - Отнесите нас так далеко и в ту сторону, куда сможете! Мы и так уже очень вам обязаны. Но только сейчас мы с ног валимся от голода.
- Я так вовсе умираю, - тихим голосом сказал Бильбо, но никто его не услышал.
- Ну, это, пожалуй, дело поправимое, - кивнул Повелитель Орлов.
Чуть позже на каменном уступе можно было увидеть яркий костер и вокруг - фигурки гномов, занятых приготовлением ароматной пищи. Орлы натащили вдоволь сухих дров для костра и наловили кроликов, зайцев и несколько ягнят. Стряпали гномы. Бильбо был слишком слаб, чтобы чем-то помочь, да и свежевать и разделывать дичь он не умел, поскольку обычно покупал мясо у мясника, уже готовое к варке и жарке. Гэндальф тоже прилег, сделав свое дело - добывать огонь пришлось ему, поскольку Оин и Глоин потеряли свои огнива (гномы даже в наше время так и не привыкли к спичкам).
Так завершились приключения в Мглистых Горах. Вскоре Бильбо почувствовал в желудке приятную сытость и решил, что готов хорошенько выспаться, хотя он предпочел бы буханку хлеба с маслом вместо мяса, поджаренного на углях. Хоббит свернулся калачиком и заснул на жестком камне крепче, чем когда-либо спал дома на перине. Всю ночь ему снилась родная норка, и Бильбо бродил по многочисленным комнатам, разыскивая что-то - но не мог ни найти то, что искал, ни вспомнить, на что оно похоже.
